Отправлено: 01.03.16 19:22. Заголовок: Заговор раскрыт...

Всю жизнь может перевернуть лишь несколько разговоров на балах или в гостях. Особенно, ежели рядом окажутся чуткие уши да уста, способные довести слышанное до монаршего слуха. Так появилось таинственное "дело Лопухиных", которое вот уже несколько дней боязливым шепотом обсуждает вся Москва...
В связи с этим из Петербурга прибывает следователь Евгений Гродецкий, которому поручают провести допрос двоих "заговорщиц" - Анны Бестужевой, урожденной Головкиной и дочери ее Анастасии Ягужинской. Через день после ареста следователю предстоит расспросить обо всем младшую из двоих дам...

Участвуют: Евгений Гродецкий, Анастасия Ягужинская.
Время действия: Весна 1742 года.

 Отправлено: 02.03.16 02:41. Заголовок: Путь из столицы в пе..

Путь из столицы в первопрестольную на почтовых составляет около четырёх дней. Слухам остановки и смена лошадей не нужны, поэтому они всегда опережают людей. Это Гродецкий понял сразу по прибытию. Перешёптывался весь город, и пробовать это пресечь – бесполезно. Коллеги из московской конторы поглядывали на него с плохо скрываемым любопытством и ещё чем-то, чему он не мог дать точного определения. Даже в этих стенах дело обрастало невероятными подробностями. К примеру, в кабинете услышал двоих служащих-писарей.
- Матушку-государыню отравить хотели… - его собеседник, поймав суровый взгляд петербургского гостя, ткнул приятеля локтем в бок: думай, что болтаешь!
Воистину, вся Москва гудит, и вся – под страхом смертной казни.
Между тем арест высокородных дам-заговорщиц произвели поздним вечером. Евгений лично при этом не присутствовал, но подобная практика являлась распространённым явлением. Допрос графини Бестужевой проходил ночью. Такой приём призван был стать дополнительным рычагом воздействия, выбивавшим попавшего под следствие из колеи. На сей раз ожидания не оправдались. Роспрос длился почти до утра. Анна Гавриловна держалась строго, уверенно, даже высокомерно. Далеко не у всякого на её месте хватало силы духа вести себя подобным образом. На вопросы отвечала отрицательно.* В Петербурге её подруга Наталья Лопухина тоже на очной ставке выгораживала супруга. Ссылалась на то, что все разговоры с маркизом Ботта вела по-немецки, а Степан Васильевич сего языка не знает.** Однако когда всё семейство допросили с пристрастием, выяснилось обратное.
Евгений и не заметил, как уснул прямо в кабинете, на столе, покрытом красным сукном. Приподняв голову, провёл рукой по лицу, выпрямил затёкшую спину. Распорядился принести таз с водой – привести себя в надлежащий вид - и продолжать.
Сейчас бы чашку крепкого кофею…
Взгляд наткнулся на лежащие тут же исписанные листы. Просмотрел и собрал их в аккуратную стопку.
Пришло время побеседовать с дочерью.
Комната мало, чем отличалась от таких же помещений в любом другом казенном заведении. И отнюдь не напоминала камеру пыток. Поэтому их предстоящую встречу можно было назвать беседой, если бы не ночь, проведенная арестованной в камере.
- Приведите девицу Ягужинскую, - обратился к дежурному офицеру. Тот исчез в коридоре. Канцелярист в ожидании вертел в руках перо и намечал в уме план допроса.

Скрытый текст

* - согласовано с администрацией. ** информация из раздела Закон и порядок

 Отправлено: 02.03.16 20:58. Заголовок: Как может чувствоват..

Как может чувствовать себя особа, проведшая в темнице всю ночь на ногах? А ежели это девица неполных осьмнадцати лет от роду? Для таковых здоровый сон - это и белоснежное личико, и естественные краски губ, и блеск глаз... Анастасия была именно в таковой ситуации. Минул день после ареста, день, когда их с матерью привезли сюда, прошла ночь... Анна Гавриловна возвратилась после допроса бледная, презрительно сжимая губы в тонкую нитку, до побеления... Дочь бросилась к ней, забыв все свои былые обиды за материнское невнимание, в отчаянии повторяя:
- Вы живы, матушка, Вы целы! Они... они не тронули Вас?... Они не пытали?...
- Оставьте, дитя мое, пустое дело... - отрезала Бестужева устало и холодно. Анастасия тут же сникла и заходила беспокойно по каменному полу. И всего убранства, что охапка соломы да грубая деревянная скамья. Конечно же, юная барышня боялась смять золотистый атлас пышной юбки, боялась запачкать его, боялась даже присесть на скамью... А вдруг мыши в этом ужасном углу?
Цветы в прическе, банты, ленточки... Она наряжалась со счастливой улыбкой и мыслью о красивом молодом гардемарине, которого видела совсем недавно в гостях у г-жи Рейгель... И случился арест этот, как гром средь ясного неба... А что же с ней будет на этом допросе? Анастасии приходилось читать из старинных книг о святой инквизиции, наводившей ужас на целые страны. Сия организация в поиске правды и желании добиться ее любой ценой, выстроила такой широкий арсенал пыток, что наверное, самый отъявленный душегубец от страха бы похолодел... И испанские сапоги, сжимавшие ноги испытуемого до раздробленных костей, - все, человек этот не жилец был более, - и дыба, и испытания, связанные с водой... Неужели все это будут производить и здесь? Или палач кнутом высечет? В страхе прижавшись к холодной стене, Анастасия замотала головой, пытаясь отогнать страшное наваждение родом из мыслей, из пустоты...
- Заговорщицу Ягужинскую на допрос требуют! - голос этот разом спутал все мысли Анастасии. Та вздрогнула, испуганно охнув. Но под взглядом матери она направилась к выходу молча. Так, в безмолвном сопровождении она прошла пару длинных коридоров, пока страж не привел ее в обычную комнату, не похожую совершенно на пыточные застенки, о которых она читала в книгах... Да и сидевший за столом человек мало чем напоминал палача... Возможно, нужно было присесть грациозно в реверансе перед мужчиной, как того требовал этикет, но здесь эти правила уже не действуют. Забыв обо всем этом, Анастасия прислонилась к дверному косяку, широко раскрытыми глазами изучая незнакомца...

 Отправлено: 03.03.16 22:59. Заголовок: Из коридора послышал..

Из коридора послышались тяжёлые шаги конвоира и лёгкий шорох дамского платья. Скрипнула открывающаяся дверь.
- Ваше благородие, девица Ягужинская прибыла, - обычно громкий, резкий голос стража звучал почтительно. Должно быть совсем не так он звучал в отношении арестованных. Гродецкий поднял глаза на девушку. Как ни крути, а обывательское любопытство было не чуждо мужчине. Анастасия Ягужинская слыла одной из первых красавиц Москвы и Петербурга. И, справедливо признать, молва не лгала.
Право, жаль, что мы с Вами встретились при столь удручающих обстоятельствах... Но ничего не поделаешь.
Он поднялся навстречу вошедшей.
- Евгений Янович Гродецкий, следователь Тайной канцелярии из Петербурга.
Лёгкий поклон. Пытливые синие глаза встретились с испуганными зелёными, устремлёнными на канцеляриста словно в ожидании своей участи. Знакомый взгляд - сотни подобных он повидал за почти пятнадцать лет своей деятельности. Будто опомнившись, указал дочери графини Бестужевой на стул напротив своего:
- Садитесь, сударыня.
Кивнул конвоиру:
- Можете идти.
Тот скрылся за дверью. Дознаватель вернулся за стол.
- Назовите полностью Ваше имя, где Вы родились и где нынче проживаете, - вопросы, ответы на которые были ему заведомо известны. Задал их больше потому, что того требовала процедура, из формализма. И чтобы лишний раз изучить свою визави. Судя по бледности, покрывавшей красивое юное лицо и едва заметным теням под очами, мадемуазель Анастасия не спала в эту ночь. Не удивительно. Если ему не впервой ночные бдения на службе, то для знатной барышни бессоная ночь в застенке с жёсткими лавками и затхлым воздухом наверняка стал продолжением кошмара после ареста. Впрочем, казематы Петропавловской крепости куда хуже: вечно сырые, холодные. В период подтоплений нещадно заполняемые крысами из подвалов. Первопрестольная с её вековыми соборами сама по себе приветливей града на Неве. Торжественный, помпезный с фасадов дворцов, он хмур и промозгл для рядовых обитателей почти круглый год. В петербургской конторе это обстоятельство заставляло жечь свечи даже днём.
Здесь же весна погожая и тёплая. Луч солнца заглянул в окно, вспыхнул ярким отблеском на начищенной пуговице серого суконного кафтана Гродецкого. Природа не считается с обстоятельствами, людскими думами, заботами, печалями и тревогами.
- Сударыня, известно, что Ваша матушка водит знакомство со статс-дамой Её Императорского Величества Лопухиной Натальей Фёдоровной. Графиня Бестужева виделась с сей дамой при Вас? Когда это было? О чём они говорили?
Вспоминайте старательно, Анастасия Павловна. Так будет лучше для нас обоих. Ваша прежняя жизнь, так или иначе, закончена. И лишь от Вас зависит, какой будет новая.

 Отправлено: 05.03.16 00:09. Заголовок: В ответ на поклон Ан..

В ответ на поклон Анастасия лишь чуть склонила голову. Что же тут сказать? В этих стенах она более не была дочерью графини Бестужевой, вернее, была - и от этого все несчастье и происходило... "Окстись, как дерзнула столь греховные мысли допустить!" - возмутился внутренний голос, но страх вскоре заглушил и его... К страху примешивалась усталость, какой не ощущала юная барышня, кажется, за все дни жизни своей. Болели глаза, не знавшие прежде столь страшных ночей, боль пульсировала в висках... Ах, как жаль, что нет рядом спасительного флакона с душистыми солями! Как же он помогал ей в минуты, когда становилось дурно... Хотя сейчас, скорее всего, этот флакон забрали бы у нее в первую очередь...
- И здесь я должна была сказать, что рада знакомству? - измученно заметила она, только лишь Гродецкий изволил представиться, но тут же, сообразив, что это прозвучало дерзко, опустила глаза и добавила, - Прошу прощения, сударь, я провела ночь не самым приятным образом, посему к любезности не расположена...
И Ягужинская не преминула тут же опуститься на указанный ей стул, мысленно благодарная за него новому собеседнику. Возможно, зря она начала с таких вызывающих нот - он же отнесся к ней с почтением. Хотя почтение это есть ничто иное, чем приличествующая всем случаям форма, которую так часто произносят и выказывают, не вкладывая при этом в нее своего сердца... Оттого и в мире меньше тепла стало... Но, поспешив отвлечься от неожиданных философских размышлений, молодая барышня тихо вздохнула. Тонкая белая, словно из мрамора выточенная рука утомленно подперла голову, и даже завиток, выбившийся из высокой прически, придавал трагичности всему облику Ягужинской...
До слуха донеслось:
- Назовите полностью Ваше имя, где Вы родились и где нынче проживаете...
- Анастасия Павловна Ягужинская, родилась и проживаю в Москве... - был ответ. Неужели... неужели прежняя жизнь закончилась раз и навсегда? Неужели уделом ее будет теперь темница? Да и за что? За дело, которого не свершала? Сырая и холодная каменная крепость, в которой пройдет ее молодость, увянет красота и померкнет взор... Новый вопрос снова прервал невеселые размышления. Анастасия вздрогнула и закрыла глаза, устало откликнувшись:
- Ни о каком подобном знакомстве не имею чести знать. Особа сия мне также неведома...

 Отправлено: 07.03.16 03:18. Заголовок: "Яблочко от ябло..

"Яблочко от яблоньки недалеко падает" - говорят в народе. Господа редко обращают внимание на поговорки, а зря. Эта фраза как нельзя лучше подходила ситуации. Гродецкий поначалу было думал, что постарается обойтись без "увещеваний", если девица не станет запираться. Ещё начнутся: слёзы, обмороки, истерики - кто ж знает этих юных красавиц? Но уже скоро понял, что ошибся. Мать и дочь были чем-то неуловимо схожи. Разные внешне, но в обеих чувствовалось то неизъяснимое достоинство, которое приобретаеся вместе с высоким происхождением, передаётся по крови. Внутренний стержень, который не позволял уронить себя - дать волю страху.
К несчастью, тем хуже для Вас: чем выше положение, тем страшнее опала. Вспомнить, к примеру, Вашего дядюшку по материнской линии. Михаил Головкин, вице-канцлер при Анне Леопольдовне. В 1741 сослан в Сибирь, за интриги против государыни Елизаветы Петровны.
Небольшая колкость Ягужинской по поводу их знакомства не задела мужчину: в его адрес иной раз и проклятия сыпались. Только, видать, силы не имели. Вопреки всему Евгений Янович жил и здравствовал, да и в проклятия не шибко верил.
- Прошу прощения, сударь...
- Не извиняйтесь. Вы даже кое в чём правы: мы можем встретиться в другое время и в другом месте. - Он ухмыльнулся, от чего лицо приобрело несколько неприятное, хищное выражение. А фраза - двойной, зловещий, подтекст.
- Ни о каком знакомстве не имею чести знать. - Врёт или нет? Или мать выгораживает? А как бы он поступил лет пятнадцать назад? И теперь? Тогда - безусловно, именно так. Польская кровь говорит сама за себя. Ныне, как показали многократные наблюдения за поворотами чужих жизней, ручаться трудно даже за себя. За примером далеко ходить не нужно: Иван Лопухин на допросе с пристрастием многих вспомнил! Не только родню, столько народа приплёл, что служащие посмеивались между собой: всю канцелярию заполонят. Посему, не стоит пытаться менять устоявшийся порядок и примешивать собственные сомнения.
Вдруг до слуха сидящих в комнате донёсся протяжный, болезненный то ли стон, то ли хрип. Гродецкий огляделся от неожиданности. Голос неизвестного страдальца был явно мужским и никак не мог принадлежать допрашиваемой. Евгения осенило: здание-то деревянное. Это не каменный мешок на Заячьем острове. Похоже, под ними находилась пыточная камера. Кого в ней допрашивали, он не знал. Да и не всё ли равно? Предположим, поймали вора. Подобными преступлениями канцелярия тоже занимается. Важно, как причудливо сложились обстоятельства...
- Особа сия мне также неведома.
- Это вряд ли возможно, Анастасия Павловна. Сия дама утверждает обратное. Быть может, Вы запамятовали? - На балах и в гостиных разве упомнишь? Будучи, вероятно, окруженной вздыхателями. Только они разбежались, как мыши по своим норам.
Повисшую паузу разорвал на этот раз истошный, срывающийся на фальцет, крик. Канцелярист вздохнул и поправил выглядывавший манжет рубашки: сосредоточишься тут.

 Отправлено: 07.03.16 13:36. Заголовок: Все-таки счастье Ана..

Все-таки счастье Анастасии было в том, что закрыла она глаза в этот момент. Возможно, многозначительная эта усмешка напугала бы ее до смерти. Однако так она предалась захлестнувшему приступу боли, отдававшейся в висках и стала массировать пальцами руки один из них, как раз в том месте, где под мраморно-белой кожей билась голубая жилка. Но зловещесть этих слов она все же ощутила и неприятный холодок разлился внутри. Вспомнила она и все свои подозрения, когда шла сюда, все самые страшные воспоминания об инквизиции, зверствовавшей в просвещенной Европе. И не зря всплыли эти воспоминания - глухой страдальческий стон заставил Ягужинскую напрячься и вздрогнуть. Тут бы впору чувств лишиться или притвориться хотя бы, но Анастасия понимала умом, что не выдержит, ежели коснутся ее чьи-то грубые руки, будут приводить в чувства, понесут куда-то... "Ах, матушка-матушка... Что же ты сделала с нами?... У отца покой душевный отняла, а сейчас и меня молодости лишила, загубила ее на корню... Что же будет-то теперь?..."
- Слухами земля полнится, сударь. - Анастасия нашла в себе силы поднять голову и заглянуть прямо в глаза канцеляристу, - а то в ходе деятельности Вашей на благо Отечества не знаете, каковы бывают сплетни дамские? Одна другой на ушко шепнула - все, готова новая интрига, за которую уж точно обезглавить пора!
Она перевела дыхание и для пущей храбрости сжала в кулак похолодевшие пальцы руки, лежавшей на коленях. Надо было выдержать все, что бы ни было! Но раздавшийся совершенно рядом вопль заставил девицу мертвенно побледнеть - того и гляди, чувств лишится. Она помолчала, глубоко дыша, но не замедлила с ответом.
- Я помню все прекрасно, однако сией особы, знакомство с коей приписываете мне - знать не имею чести. - вроде бы, не дала она слабину, не выдал голос чудовищного напряжения, а лишь приобрел металлические нотки и холодность. Но Анастасия все-таки попробовала применить и другое оружие, которое использовала обычно тогда, когда хотела уйти от ответа. Вновь взглянув на Гродецкого, она улыбнулась устало (тяжело же далась эта улыбка!) и проговорила тоном милым и дружелюбным:
- Как же душно тут у Вас - сил нету... Небось, тот несчастный, крики которого мы недавно слыхали, также задыхался от недостатка живительного воздуха?

 Отправлено: 08.03.16 02:36. Заголовок: Стало ясно, что душе..

Стало ясно, что душесловия не выйдет. Евгений чувствовал растущее глухое раздражение. Он не мог точно определить, что послужило тому причиной: смелые, даже дерзские речи Ягужинской или осознание собственной ошибки в ведении разговора. Однако быстро подавил ненужное чувство и не выказал эмоций. Не хватало ещё выставлять на показ свою досаду - заметив что-то подобное барышня заупрямится окончательно.
Любопытно, чего она добивается? Сочувствия? Зря. Да и поздно.
Мало, кто мог догадываться, каких усилий Гродецкому в юности стоило вытравить из души всякую жалость к подследственным. По двум причинам: жалость - слабость, мешающая трезво рассуждать. И ещё: всем сочувствовать, служа в Тайной канцелярии - либо выгонят, либо свихнёшься. Ни того, ни другого не чуждому честолюбия Гродецкому не хотелось. К тому же весьма значительная часть допрашиваемых попадала в застенок за так называемые "непристойные слова". Проще говоря за неосторожные, чересчур вольные высказывания в адрес царственных особ. Не из умысла сотворить что худое, а по глупости. Эта-то глупость и выводила порой из себя.
- ...все, готова новая интрига, за которую уж точно обезглавить пора! - Иронию канцелярист прекрасно уловил и тут же вывернул фразу по-своему.
- А сие Вы зря, сударыня. Её Императорское Величество указ подписала не казнить смертию. Изволите сомневаться в монаршей милости? - Евгений чуть склонил голову. Создавалось впечатление, что откровенное возмущение барышни его забавляет. Если вспомнить ещё, что в прежние времена пытки могли проходить и без присутствия следователя. Разумеется, за этим не слишком следили. Лишь вступление на престол Елизаветы Петровны положило конец подобному способу "подготовки" допрашиваемого.
- Небось, тот несчастный, крики которого мы недавно слыхали, также задыхался от недостатка живительного воздуха?
- Почём мне знать? - Мужчина встал из-за стола, подошёл к окну, но открывать его не спешил.
- Я здесь в какой-то мере тоже гость. В Петербурге всегда прохладно. Но... думаю, он не задохнётся - смерть узников подлежит строгому учёту.
С нижнего этажа донёсся новый крик, протяжный, переходящий в рыдание. Дознаватель за пару шагов пересёк расстоянии от так и оставшегося закрытым окна до сидящей девушки. Негромкий баритон прозвучал у самого её ушка:
- Или Вы желаете лично удостовериться в его здравии? - с этими словами он ловким, незаметным движением извлёк из сложной причёски Анастасии розу. Длинные пальцы мгновенно переломили тоненький стебелёк. За подобную выходку вне этих стен полагалась пощёчина и вызов на дуэль от оказавшегося рядом кавалера. Но теперь "оскорбитель" как ни в чём не бывало вновь уселся за стол.
- Вернёмся к нашему разговору. Анна Гавриловна в разговорах с кем бы то ни было упоминала австрийского посланника, маркиза де Ботта?

 Отправлено: 09.03.16 22:13. Заголовок: - В милости монаршей..

- В милости монаршей сомневаться не изволю... - отрезала Анастасия спокойным ровным тоном, а рука ее взметнулась перед лицом, пробуждая хотя бы слабое дуновение ветра, которого хватит легким хотя бы на глоток, живительный глоток, который позволит не сойти с ума... Ну что же, был в запасе еще один вариант, который мог бы заставить канцеляриста сдвинуться с места и впустить поток воздуха в комнату, где происходило дознание. Отец в детстве, во времена их недолгих пребываний вдвоем, говорил дочери о том, что роду Ягужинских хоть и пожаловано графское достоинство Российской империи, однако фамилия сия имеет польские корни. А потому учил он дочь и польскому, которому сам был обучен. Многое забылось из тех уроков, но что-то да осталось...
- Оtworzycie okna pani...* - выговорила она первое, что вспомнилось и снова подперла голову рукой, закрыв глаза. Тошнота подступила к горлу, стало тяжело дышать, сердце вдруг забилось сильнее... Ох, как же хотелось этой прохлады, о которой говорил поляк! Сейчас же Анастасия могла лишь мечтать о ней. При новом вопле, раздавшемся снизу, страх безраздельно охватил сердце юной барышни, заставив ее передернуть плечами и побледнеть. А может, сказалась и нехватка воздуха? Этого уж было не понять. Канцелярист же вернулся от окна к ней.. Она ощутила, как тонкий стебелек цветущей розы покинул локоны, уложенные в тяжелую прическу, и...
Раздавшийся хруст заставил ее вскочить. Кем бы ни был сейчас обидчик, а проснулась в Анастасии гордость. Как смеет он касаться хотя бы края ее прически! Ежели б она могла - заставила бы его от одного взгляда обратиться в пепел... Так и стояла она, измеряя канцеляриста сверкающим от гнева взглядом, но заговорить себе позволила:
- Вы не посмеете обращаться так с особой благородной крови!
Гродецкий преспокойно вернулся за стол, не обращая на это ни малейшего внимания. Но Анастасия не села, по-прежнему гневно глядя на него. Где сломленная роза, она пока не задавалась вопросом. А вот еще...
- Никогда прежде не слыхивала от матери моей такого странного имени... - произнесла Ягужинская с неприязнью в ответ, - среди знакомых своих человека такого не имела и не имею...

________________________
*Откройте окно барышне. (польск.)

 Отправлено: 13.03.16 23:38. Заголовок: - Оtworzycie okna pa..

- Оtworzycie okna pani...* - барышня решила обратиться польским корням, в надежде пробудить его национальные чувства? Весьма сомнительно. К тридцати годам в нём польского только и осталось, что фамилия да несколько песен, что имел привычку напевать, будучи в добром расположении духа. И какая-то явно не русская замнкнутость натуры. Русский человек - тот душа нараспашку, не таит ни радостей ни печалей. Сие нередко его и губит. Сказанное в сердцах неосторожное слово человеком забывается, а кто-то не забудет, да запишет. Фискал какой-нибудь, али чересчур ревностный подданный. К счастью для себя Евгений умел учиться на чужих ошибках, не показать свой нрав, чего-то не заметить, промолчать. Если бы кто-то спросил Гродецкого, жалеет ли он о чём-нибудь в своей жизни, то услышал бы твёрдое: "Нет". Это было полуправдой. Наивное убеждение юности в том, что Тайная канцелярия действует исключительно на благо государства, предотвращая заговоры, скоро исчезла. В любой службе есть место рутине и отрицательным сторонам. Но, несмотря ни на что, об отставке он не помышлял. Так или иначе, дворянство обязано служить. К тому же, он слабо представлял для себя другую жизнь. Тихое, размеренное, провинциальное существование в своём поместье не для него.
Негодование Анастасии Павловны, хотя и было справедливым, вызвало у канцеляриста странную, неожиданную для него самого реакцию.
- Dumnа polka*, - показалось или в голосе прозвучали нотки неуместного восхищения?.. Скрестив руки на груди он спокойно наблюдал за свершившейся переменой. Несколько минут назад барышня сидела ни жива, ни мертва, жаловалась на духоту. Казалось, вот-вот упадёт в обморок. И вдруг: глаза пылают гневом, во всём облике - презрение.
Признаю, недооценил Вас, Анастасия Павловна, не ожидал. Что ж, раз Вы не расположены к откровениям...
- Вы не посмеете обращаться так с особой благородной крови! - Увы, когда речь идёт о политическом деле, роли не играют ни женская слабость, ни высокое положение. Пока у него нет полномочий на допрос с пристрастием обеих знатных особ. Но обстоятельства дела столь серьёзны, что, Гродецкий почти не сомневался, - высочайшее разрешение будет дано.
- Не люблю увядших цветов, мадемуазель. А нежные розы легко сломать, - как бы между делом заметил мужчина. Ничуть не гнушаясь своего поведения. Тому было несколько причин. Первая - очевидная: получить нужные сведения. Вторая - тайная, в которой никому бы не признался: получить эти сведения, по возможности, "малой кровью". То бишь, не доводить разговор с Ягужинской до пыток. Тем более, он сомневался в её личном участии в заговоре: юные красавицы редко интересуются политикой.
- Ежели Вы утверждаете, что ничего не знаете, то отложим наш разговор до более подходящего времени. - Гродецкий вновь поднялся со своего места и вызвал солдата из коридора.
- Препроводите девицу Ягужинскую в камеру, отдельную от графини Бестужевой, - и негромко добавил, - на нижнем этаже. - Пускай понаблюдает за проводимыми мимо узниками, послушает. В одиноченстве поразмышляет о своём будущем. В этот момент из кабинета напротив выглянул другой канцелярист, постарше, лет сорока. Именно с ним накануне беседовал петербургский гость.
- Г-н Гродецкий, ко мне тут человек пришел.. по Вашему делу. - Евгений удивлённо взглянул на коллегу.
- Говорит: знает человека, что служил посыльным, - последовала пауза, - у графини.
- Благодарю Вас, г-н Тимофеев. Я тоже его выслушаю.
Занятно... Посыльный - здесь, в Москве? Ясно одно: высплюсь я нескоро.

Скрытый текст

*Спесивая полька

 Отправлено: 21.03.16 12:00. Заголовок: В ответ на дерзкое з..

В ответ на дерзкое заявление Ягужинская лишь насмешливо хмыкнула, не сводя с поляка взгляда, полного презрения. Да кто бы он ни был - француз, поляк, немец или русский - ежели он настоящий дворянин и мужчина, то женщину оскорблять не имеет права. В другое время подобный наглец получил бы уже звонкую пощечину. В другое время... Другие времена прошли, и сейчас пощечины получает она - намного более звонкие и болезненные, от судьбы. И, что самое обидное - за то, в чем невиновна...
Словно истощив все силы на порыв гнева, Анастасия вновь опустилась на стул и подперла голову рукой, утомленно закрыв глаза. Как хочется сейчас уснуть, а, проснувшись, понять, что страшный сон уже миновал, а в окно, полуприкрытое тяжелой портьерой, заглядывают солнечные лучи. Из-за дверей доносятся отцовские шаги, а запахи кружат головку и дразнят столь чувствительный носик. Аромат кофе и свежего горячего хлеба с золотистой корочкой... А может, чтобы побаловать ее, отец привез еще что-то вкусное? Так часто бывало, когда Анастасия, будучи совсем ребенком, гостила в его загородном доме... Странно, но за все время, прошедшее после ареста, юная барышня даже и не подумала о еде, но почему-то на память пришло это маленькое воспоминание. Вместе с ним Анастасия словно ощутила те волшебные запахи, даже здесь, в этом душном деревянном ящике... Сердце забилось учащенно, а тонкая рука, подпиравшая голову, чуть пошатнулась. Глубоко дыша, она попыталась поймать хоть пару глотков живительного воздуха, возможно оставшегося здесь, но все же его не хватало... Прекрасное лицо покрыла мертвенная бледность. Казалось, барышня сейчас лишится чувств, но... Последующее заявление Гродецкого заставило Анастасию прийти в себя. Она открыла глаза и, подняв усталый взгляд на канцеляриста, тихо произнесла:
- Пусть пан бережется, нежные розы, прежде чем их сломают, вполне могут больно ранить пальцы своими шипами... Угрожаете мне? Угрожаете?... Да, под напором грубости и силы сломается хоть тонкий стебелек, хоть крепкая дубовая ветка... Между тем, Вы даже не удосужились спросить, интересна мне эта ваша проклятая политика... Думала ли я о ней хоть раз, пыталась ли разобраться... Это так, на будущее... А подумал ли кто-нибудь, удосужился ли понять, что я хочу жить? И живется мне преспокойно и без заговоров...
Она поднялась, чуть покачиваясь. Перед глазами колыхались черные круги. Только бы не упасть в коридорах, не показать своей слабости, только бы дойти, и чтобы ее наконец-то оставили одну. А если там крысы? Или сырость? Боже, как хочется спать, нестерпимо болит голова от недостачи живительного глотка воздуха... И тем не менее, Анастасия кивнула стражу, проговорив тихо:
- Препроводите девицу Ягужинскую в камеру да поскорее. Надоело мне здесь, со скучными собеседниками...
Лишь только они вышли в коридор, Анастасия попыталась вздохнуть настолько глубоко, насколько могла. Но все же, внимание ее вновь обратилось на разговор, раздавшийся позади... "А это что еще такое? Да уж, посыльных у маменьки было хоть отбавляй... А этот-то кто? Кого на сей раз приволокли?"

 Отправлено: 22.04.16 03:06. Заголовок: Сбивчивая, с нотками..

Сбивчивая, с нотками отчаяния, тирада Ягужинской, в которой она твердила о шипах, политике, прежней жизни напоминала начало истерики. Но таковой не случилось.
Наивное дитя. Судьба не спрашивает нас: чего и как мы хотим. Она диктует свои условия, предлагая действовать в назначенных рамках. Вам больно это осознавать, но чем скорее, тем лучше.
Презрение и вовсе мало волновало канцеляриста, привыкшего к тому, что допрашиваемые видят в нём своего мучителя и виновника их страданий.
- Надоело мне здесь, со скучными собеседниками. - Как угодно, сударыня. Только, вероятно, в камере Вас ждут собеседники ещё скучнее, вроде мышей или крыс.
Последующие слова коллеги и вовсе увлекли мысли Гродецкого в иное русло. На деле человек, сидевший в кабинете г-на Тимофеева оказался лишь свидетелем, а не изветчиком, как сперва подумал Евгений. Долговязый, нервного сложения юноша, семинарист. Одновременно игравший в том же театре, что и предполагаемый посыльный.
- Анна Гавриловна его нередко после спектакля с собой увозила. Перстни драгоценные дарила.
А доноситель - штык-юнкер Котов, в Навигацкой школе преподаёт берейторское обучение лошадей - Евгений в данный момент читал его донос: "...Курсант Корсак Алексей Иванович... пользовался покровительством Её сиятельства графини Бестужевой Анны Гавриловны и служил при оной посыльным". Свидетель близкое знакомство графини с юношей-курсантом подтверждал. Когда разговор с семинаристом подошёл к концу, коллеги обсуждали открывшиеся детали.
- Теперь бы и с подозреваемым поговорить. Или устроить ему очную ставку с благодетельницей.
- Сие будет весьма затруднительно. Корсак этот, не далее как вчера вечером, сбежал.
Иван Анисимович рассказ всё, что происходило накануне в театре.
- Начался пожар, суматоха, толчея. Солдаты едва потушили, а ряженого и след простыл.
Евгений нахмурился
- Доносчик знает, где его искать?
- В том-то и беда: штык-юнкер тоже исчез. Как погнался за мальчишкой - так больше его никто не видел. Ни на службе, ни дома не появлялся, - Тимофеев удручённо умолк. Его собеседник раздражённо барабанил пальцами по столу.
Чёрт! Надо было самому ехать с ними, а не допрашивать всю ночь графиню, без толку. Однако, немного поостыв, мужчина решил, что сумеет извлечь пользу и из той малости, что узнал сегодня.
Уже стемнело, когда Гродецкий решил вновь допросить Ягужинскую. С графиней Бестужевой они побеседуют и позже, когда он получит показания её дочери. Помещение на сей раз было выбрано другое: длинная, просторная комната казарменного типа на нижнем этаже. В низкие окна свет с трудом проникал даже днём, не говоря уже о вечернем времени суток. В одном конце комнаты находились стол и стулья простой работы. В другом - вделанное в потолок кольцо, верёвки, рычаг. Непосвящённый не догадался бы, что означают сии предметы. Но всякий, кому случалось попасть в Тайную кацелярию, знал - дыба. В том же дальнем углу сложен и другой "инвентарь": плети, щипцы и прочее. Но теперь всё это было погружено в полумрак, и входящий вряд ли сразу понял бы, куда его привели.
На столе, за которым сидел канцелярист, стоял медный канделябр с парой свечей, их тусклое пламя потрескивало и бросало алые отблески на бумагу. Ожидая, Евгений окунул перо в чернильницу, чтобы проставить на листе дату очередного допроса. Однако рука отчего-то дрогнула и на пергаменте осталось чернильное пятно. Тёмное, влажно блестящее.

 Отправлено: 23.04.16 18:33. Заголовок: Трудно описать состо..

Трудно описать состояние юной барышни, пробывшей в холодном сыром склепе с охапкой соломы в углу и россыпью мышей, от которых она брезгливо отшатывалась, едва разглядев хоть одну из них в полутьме. Да, сейчас она была совершенно одна (не считая мышей) - но и не одна, вместе с тем... Вместо двери - тюремная решетка, через которую видеть можно было коридор, слышать стоны, плач и проклятия, посылаемые мучителям... Обострившийся слух улавливал вопли вдалеке и даже, казалось, отдельные слова - но тут писк и шелест под ногами врывался в это восприятие. Анастасия отпрыгивала в сторону. Изящные узорчатые туфельки хоть и красивы были, но тем не менее, тонки и холодны, не защищая ни от холода, ни от неудобств, причиняемых неровной каменистой твердью под ногами. Да и сама она уже продрогла - весна только лишь вступила в свои права, а потому ночи бывали довольно холодными... Да и проходившие мимо стражи ли, заключенные ли заглядывали сквозь решетку, перешептывались меж собой, а то и оскорбительное слово пропускали... Анастасия забилась в угол, надеясь, что ее не заметят, не тронут... Но шелест под ногами, холод каменных стен и страх заставляли двигаться вновь и лишь усилием воли сдерживать слезы....
Потому и приход очередного конвоира восприняла Ягужинская, словно спасение. Если отпирают решетчатую дверь, значит дерзости говорить не намерены, значит, новый допрос - а там уже смерть ли, жизнь ли - все равно... Вот и подули на юный цветок холодные ветры, опаляя его своим зловещим дыханием, заставляя пригнуться к земле... Да, что греха таить, уже не так тверда была Анастасия, как в предшествовавшем разговоре. Понуро бредя по коридору, она желала лишь одного - разрешения мучений как можно скорее... О, пусть только это не будет позор... Вот такой, привселюдный, когда каждый хохочет едко да пальцем показывает, точно на падшую... Пусть ее не коснутся злые человеческие руки!...
Войдя в комнату, она похолодела невольно и стала беспокойно оглядываться. Освещенный свечным светом стол, стулья... Казалось бы, нет причин для беспокойства... Однако другой конец комнаты скрывала темнота... Но Анастасии привиделись страшные очертания дыбы. Вот и увидит она своими глазами все, о чем читала, и даже возможно, испробует... Пользуясь тем, что страж отвлекся, Ягужинская на подгибающихся ногах прошла в темный угол, пытаясь разглядеть все внимательнее. Перед глазами все кружилось, плыли какие-то блики, молоточки в висках застучали сильнее, и тут же она упала на пол без чувств...

 Отправлено: 07.05.16 02:49. Заголовок: Евгений досадливо по..

Евгений досадливо поморщился и, скомкав, отбросил испорченный лист в сторону. Было в этом обыденном чернильном пятне что-то неприятное для него.
Отвлекшись, следователь не сразу заметил, как отворилась дверь и, в сопровождении стражника, вошла мадемуазель Ягужинская. Похоже, она тоже не заметила сидящего за столом. Словно заворожённая, неспешно прошла в противоположный конец комнаты. Гродецкому ничего не оставалось, как последовать за ней.
- Сударыня, куда... - он не успел договорить, как оная девица, не проронив ни единого звука, лишилась чувств. Евгений поспешил к ней и на руках перенёс подальше от мрачного инвентаря, затем со всей осторожностью усадил на стул. Причину обморока он понял сразу. Видимо, несчастная всё же разглядела в полутьме очертания пыточных инструментов и тут же вообразила худшее.
- Она жива, Ваше благородие? - с долей испуга в голосе спросил переминавшийся в дверях конвоир.
- Разумеется, жива, - бросил канцелярист и только потом понял, что голос прозвучал как-то зло. Взглянул стоящий на столе графин - пуст.
- Принесите воды, - уже ровным тоном произнёс он. Солдат с графином исчез в коридоре. В то время, как Евгений открыл окно, в надежде, что прохладный воздух весенней ночи поможет привести барышню в чувство. Вернувшись к ней, всмотрелся в девичье лицо - бледна, ни кровинки. Осторожно коснулся затылка, проверяя, нет ли каких повреждений.
К счастью, цела. На мгновение во внимательных синих глазах мелькнуло сострадание. Столь непривычное канцеляристу чувство. Мелькнуло и исчезло, отгоняемое рассудком: не время и не место. По большому счёту, он сам довёл её до такого состояния.
Вот незадача! Нюхательных солей с собой никогда не носил. Вновь отворилась дверь: стражник принёс воду. Гродецкий, не находя иного способа, принялся обмахивать девицу заготовленными для допроса листами бумаги.
- Вы меня слышите, Анастасия Павловна?

 Отправлено: 09.05.16 14:10. Заголовок: На время мир погрузи..

На время мир погрузился в глубокую спасительную тишину... Анастасия уже не почувствовала боли, не осознала даже, как ее подняли чьи-то руки, перенося на стул и бережно устроив в положении полусидя. Будь бы девица в сознании - она осталась бы весьма удивлена неожиданно мягким обхождением. Но она не могла ощущать это - спасительная темнота окутала ее, связывая движения, страхи и чувства... Тем временем, дыхание ее было едва заметным, а бледное лицо оросили мелкие бисеринки пота - даже тонкий локон, выпавший из прически у виска, казалось, был влажным...
Обморок стал причиной бессонных ночей и переживаний, завершившихся сильным впечатлением от комнаты, в которой оказалась Ягужинская. Обладая пылким воображением, она заключила, что привели ее на мучения, после которых вряд ли останется она жива. К тому же воля ее была уже надломлена переменой обстановок - сырую, грязную и холодную темницу сменяли душные допросные комнаты, в которых ждала девица лишь одного - смерти. Да, боль душевная сильнее боли физической, которой она так боялась... Сильные и отважные кавалеры так часто страшатся боли, а Анастасия была всего лишь хрупкой впечатлительной барышней, по воле рока попавшей в таковые обстоятельства.
Она слышала свое имя, но совсем далеко - или померещилось ей, что зовут ее? Все тело охватила слабость, не давая даже шевельнуться. Она никогда не перетягивала туго корсет, но ощущения были такими, словно плотный китовый ус накрепко сдавливал ребра, не давая дышать, хотя живительный поток прохладного воздуха прорвался в комнату... Анастасия слабо застонала, только поток этот дошел до нее, однако у нее так и не хватило сил сделать хоть движение. Как же побороть эту слабость телесную? Если бы имела она возможность сейчас поразмыслить над своим состоянием, то более всего желала бы оказаться сейчас в своих покоях, чтобы остаться наедине с собой и задуматься обо всем, что приключилось с ней, пережить это как страшный сон, раз и навсегда откинув его от себя... Но дурнота по-прежнему не отступала, заставляя гулко колотиться сердце...

 Отправлено: 16.06.16 02:37. Заголовок: Конвойный вернулся н..

Конвойный вернулся на свой пост в коридор. Гродецкий налил воды в стаканы: один – себе, другой – для допрашиваемой, когда та очнётся. Отставив в сторону свечу, - от сквозняка и размахивания листами пламя могло погаснуть, - окинул взглядом девушку. Лучше той, похоже, не становилось. Затруднительное выходило положение. Не хватало, чтоб ей хуже сделалось или вовсе с горячкой слегла. Маловероятно, но кто ж знает?.. Хлопот потом не оберёшься, не говоря уже о деле. Если раньше на допросах с пристрастием подследственные теряли сознание, то их окатывали холодной водой. Однако поступить так же с сей девицей Гродецкий не мог, что-то мешало. Хотя иных средств на ум не приходило, вернее, не было их здесь. Ведь не в гостиной находятся и не в дамском будуаре.
За окном между тем негромко шумела листва, откуда-то доносилась чуть слышная трель сверчка. Тихий прохладный весенний вечер.
Какой контраст! Евгений рассмеялся невесело и тут же осёкся, услышав слабый стон девицы.
Очнулась?.. Но нет. Мысль о том, чтобы попытаться ослабить очевидно мешавший корсет, канцелярист отбросил почти сразу. Подействовать-то оно подействует. Да, очнувшись, мадемуазель Ягужинская сразу скандал устроит. А скандал не нужен. Он уже понял свою утреннюю ошибку, сделав вывод, что негодование только придаёт допрашиваемой сил и упрямства. Следователь – наоборот: намеревался извлечь из её страха определённую пользу, припомнить посыльного. Пусть его и след простыл, Анастасии Павловне знать о том совершенно необязательно. Только пошло не по плану и барышню необходимо было приводить в чувство. Смочив чистый, из тонкого льна, платок холодной водой из графина, аккуратно коснулся им лба и висков. В этом жесте, как и во всём отношении к подследственной не было уже ни раздражения, ни досады на допущенные просчёты и сбежавшего гонца. Только усталость. После практически бессонной ночи, полного событий, лиц и открытий дня. Но то всё привычное. В глубине души Евгений осознавал всю нелепость происходящего. Жестокую нелепость громкого дела на самом высоком уровне.